Гарри Гаррисон - Возвращение [= Возвращение к звёздам; Звёзды; К звёздам]

— Похоже, что это секретное оружие, — сказал Онегин.

— Что за оружие?

Секретное, чуть было не повторил Онегин, но промолчал. Жить ему еще не надоело.

— Какой-то инертный материал выброшен в пространство нам навстречу. Что за материал и как выброшен — пока не известно.

— Будет еще?

— Боюсь, что да. Хотя точно знать нельзя; быть может, они уже выпустили все, что было, за один залп.

— Больше защитных ракет! Немедленно!

— Похоже, что в первый раз от них никакого толку не было, товарищ адмирал. Если мы их сейчас растратим, то после, когда надо будет…

Он упал, сбитый с ног оплеухой Капустина.

— Ты что, приказу не подчиняешься? Ты, что ли, флотом командуешь?

— Что вы! Виноват… я только посоветовать… никогда больше не повторится, товарищ адмирал. — Онегин с трудом поднялся, по его лицу стекала струйка крови. — Выставить зонт защитных ракет?

— Все до единой. Это оружие надо остановить.

Команда еще звучала — ракеты уже пошли. Вытирая рот рукавом, Онегин запачкал китель кровью, но не заметил этого. Что ж придумать? Должен же быть какой-то выход, какое-то средство… Этот кретин адмирал ничего не соображает; а все так его боятся — никто ничего не предложит, лишь бы на глаза ему не попадаться.

— Разрешите обратиться, товарищ адмирал. Ведь, кроме ракет, можно воспользоваться и маневром. Может оказаться, что так даже лучше. Что бы там ни было в оружии мятежников — оно не управляемое. Перед ударом никакого излучения от тех штуковин замечено не было. Значит, их как-то выкинули нам навстречу. Если мы изменим скорость, то они скорее всего промахнутся.

— Чего? Тормозить? Ты меня за труса держишь?

— Никак нет, товарищ адмирал, что вы! Наоборот. Если добавить скорости — результат получится тот же. А мы поспешим навстречу врагу.

— Ну что ж. Давай, передай такой приказ. От этого хуже не будет.

— Главному калибру огонь прекратить! — приказал адмирал Скугаард. — Они увеличили скорость, так что последний залп пройдет мимо, позади. Но мы их хорошо потрепали. Гляньте на тот экран: по меньшей мере четверть флота выведена из строя. Еще один раз — и им крышка. Мы еще не вышли на дистанцию стрельбы малым калибром?

— Через тридцать две секунды, сэр, — ответил оператор управления огнем.

— Начинайте сразу. Надо, чтобы они налетели на стену железа.

Ажурные турели все время поворачивались — почти незаметно, но очень точно — и были постоянно нацелены в определенную точку пространства. Каждая такая турель представляла собой простую поворотную опору направленной антенны, на которой была закреплена пачка трубок-стволов того же диаметра, что ствол ракетного пистолета. От казенной части каждого ствола внутрь корабля уходили пластмассовые трубки, по которым беспрерывно подавались маленькие стальные ракеты. Все это было сделано наспех, грубовато, но оружие получилось чрезвычайно эффективным.

Когда космолет вышел в рассчитанную точку пространства, включились электронные системы стрельбы. Электронное зажигание выбросило первые ракеты, уже находившиеся в каждом стволе. Едва ушли одни, на их место выдвинулись следующие, потом еще и еще. У стволов не было затворов, которые должны открываться и закрываться; и поэтому темп стрельбы, ограниченный только скоростью механической зарядки магазинов, был поистине невероятным. Каждую секунду из каждого ствола вылетало в среднем 60 пуль, 480 с каждой турели. 197 таких турелей было смонтировано и установлено еще перед вылетом флота в лихорадочной спешке. Все прочие работы по наладке производились уже в пути. И усилия полностью оправдались.

Каждую секунду из этих стволов вылетало 94 560 ракетных пуль: почти две с половиной тонны стали. Когда через минуту стрельбу прекратили — в сторону земного флота унеслось свыше 141 тонны металла. Во время стрельбы постоянно производилась корректировка прицела, включавшая расчет вероятных маневров противника.

Невидимая масса уносилась все дальше и дальше вперед. На экранах радаров она казалась искрящейся дымкой, которая вскоре исчезла из виду. Компьютер, направлявший микроракеты, теперь вел обратный отсчет времени к моменту их встречи с флотом Космических сил. Сначала минуты, потом секунды… Все ближе и ближе к нулю… Есть!

— Бог ты мой!.. — ошеломленно пробормотал Ян.

Оптический экран осветился множеством взрывов: стальное облако привело в действие взрыватели всех защитных ракет почти одновременно. Космос пылал пламенем атомных и химических зарядов; огненные тучи разносились все шире, сливаясь друг с другом, словно пытались скрыть трагедию, происходившую за этой завесой.

Пролетев сквозь все расширявшееся облако, повстанцы увидели вражеский флот. У адмирала Скугаарда пушки были нацелены и ракеты готовы к пуску, — но, едва глянув, он скомандовал отбой. И молча отвернулся от экрана: большинство погибших он знал, со многими дружил когда-то.

Там, где был целый флот космических кораблей, теперь остались только обломки рваного, искореженного металла. А с ними перемешаны останки адмирала Капустина и всех тех, кто служил под его командой. Земной флот прекратил свое существование: обе эскадры были уничтожены одним и тем же способом, с интервалом в несколько секунд.

Скоро два облака обломков и трупов остались позади.

А впереди лежала Земля.

— Мне пора к самолету, — сказала Двора. — Все уже на борту.

Устав сидеть, она выбралась наружу и прислонилась к машине. Ночь была теплой, струи воздуха поднимались от нагретой земли, в них мерцали звезды. Вдоль взлетной полосы затемненного аэропорта стояли черные силуэты транспортных самолетов. На боку у Дворы висела сумка с боеприпасами и каска, на плече автомат. Амри Бен-Хаим стоял рядом с ней, в темноте красной искрой светилась его трубка.

— Спешить некуда, Двора, — сказал он. — До вылета еще не меньше получаса. А солдаты твои — взрослые люди, их не надо за ручку держать.

— Взрослые! — фыркнула Двора. — Фермеры да университетские преподаватели. Как они себя поведут, когда в них полетят настоящие пули?

— Отлично себя поведут, я уверен. Обучены они прекрасно, не хуже тебя. Только у тебя есть кое-какой боевой опыт, а у них пока нет, но ты можешь на них положиться.

В машине пискнуло радио.

— На связь вызывают, — сказал шофер.

— Ответь моим кодом, — попросил Бен-Хаим.

Внутри послышалось короткое бормотание. Шофер высунулся из окна.

— Там только два слова. Бет доар.

— Почта? — воскликнул Бен-Хаим. — Значит, удалось. Взяли Хартумскую станцию. Скажи Блонштейну, что ситуация — как он выражается — пошла. И иди в самолет. Нечего тебе тут болтаться.